Сложная обстановка

Мебель экономкласса пользуется все большим спросом на красноярском рынке. Покупателей не останавливает даже ее низкое качество.

Кризис в рост

Первые мебельные бизнесмены стали появляться в Красноярске и крае на заре становления капитализма — в начале 1990-х годов. Говорить о сколь-либо серьезных объемах производства в тот момент не приходилось. Становление рынка происходило стихийно — серьезных инвестиций предприниматели не могли себе позволить. Бизнес строился и расширялся на деньги от продажи собственных автомобилей, квартир и прочей собственности. Благо спрос на мебель в тот период сильно превышал предложение — мебель зачастую раскупалась еще в заготовках, не доходя до складов.

Такая динамика потребления позволила мебельщикам довольно быстро — буквально к концу ХХ века — в разы нарастить объемы производства и выйти на новый уровень работы. Именно этот период, по оценкам экспертов, и можно в полной мере считать началом конкуренции местных производителей мебели с представителями отрасли из других регионов и даже стран.

С тех пор оборот этого рынка растет постоянно. Вот и в 2011 году по сравнению с 2010-м он подрос на 18%, составив 4,5 млрд рублей, из которых 2,8 млрд пришлось именно на местную мебель. Эксперты объясняют такой рост укреплением покупательской уверенности на посткризисном пространстве, которое приводит к тому, что начинает реализовываться сформировавшийся в кризис отложенный спрос.

Правда, свои коррективы в рынок 2008—2009 годы все-таки внесли.

— До кризиса, — вспоминает председатель гильдии мебельщиков Красноярского края Юрий Макаренков, — основной спрос на мебель находился в среднем ценовом сегменте. Дешевые же ее образчики из так называемого экономсегмента интересовали лишь 20—25% покупательской аудитории. Сегодня же его доля вплотную приблизилась к 45%, потеснив производителей мебели среднего класса.

В результате изменения структуры спроса начала изменяться и сама структура рынка по игрокам — количество так называемых гаражных мастерских стало стремительно расти.

Это объясняется еще и тем, что, по словам экспертов, вход в этот сегмент рынка достаточно дешев — 5—10 тыс. рублей на покупку оборудования и материалов. К тому же они таковы, что, например, проклеивание и кромкование некоторых деталей можно вполне сделать простым утюгом.

Да и в рекламу «гаражникам» вкладываться не приходится — «сарафанное радио» вполне справляется с задачей распространения информации, особенно когда ценник на идентичные образцы мебели в два-три раза ниже.

Алле, гараж...

С одной стороны, такое распространение малых форм мебельного производства — это неплохо, как минимум это рабочие места. Но с другой...

— Гаражные мастерские сильно мешают работать и развиваться более-менее крупным игрокам, — говорит генеральный директор фабрики «Нильс» Сергей Петровский. — Дело не в том, что они оттягивают долю покупателей — здесь они не конкуренты более крупным производителям, — а в том, что низким качеством своей продукции подрывают доверие к другим производителям мебели.

Гаражная мастерская не в состоянии применять современные материалы и технологии мебельного производства — у них просто нет денег на покупку всего этого. В результате они применяют материалы не лучшего качества.

А уж про технологии и говорить не приходится, недаром они называются «отверточными».

— Говоря о гаражных мастерских, — говорит Макаренков, — не стоит, однако, забывать, что все сегодняшнее крупное мебельное производство начиналось именно с этих форматов. Гараж — это только начало. Потенциал же людей, начинающих такой бизнес, достаточно велик, просто нужно подвести их к мысли о наращивании производства и дать такую возможность.

Фабричная подмена

Полагать, что все «гаражники» стремятся (не говоря уж о «могут») перейти к более крупным форматам производства, пожалуй, было бы неверно. Конечно, на первый взгляд, фабрикам живется легче — они берут свое валом (порядка 70% всей производимой в Красноярске мебели приходится именно на фабрики). Однако и издержки их высоки. Приходится вкладываться в оборудование, технологии и персонал. Плюс к этому сезонность спроса, которая приводит к тому, что полгода — с января по июнь (пик продаж приходится на ноябрь-декабрь) — фабрики работают практически полностью на склад, ведь сбыт в «мертвый» сезон снижается почти вдвое.

— Для того чтобы выжить в этот период, — говорит Макаренков, — фабрикам приходится аккумулировать изрядную долю прибыли, не пуская ее в дело, для того чтобы удержать производство на необходимом уровне.

Еще одна фабричная проблема — это кадры. Эксперты были единодушны — принять на работу выпускника пусть даже специализированного учебного заведения и сразу доверить ему некий участок производства невозможно. Приходится доучивать на предприятии.

— Причина в том, что учебные заведения не учитывают текущий уровень развития технологий и состояние производств, — говорит Макаренков. — Интересно и то, что при существующем дефиците кадров карьерный рост может быть очень стремительным. Было бы желание учиться и работать. Только вот есть это желание, как правило, лишь у одного из десяти.

К тому же приходится самостоятельно организовывать сбыт. Причем опт на сегодня — не вариант.

— За время кризиса оптовик избаловался, — считает Петровский, — он теперь согласен брать только самую дешевую мебель. Да и ту чаще всего под реализацию.

Второе — это маржа, которая в оптовом звене колеблется от 1 до 10%, больше оптовики просто не дадут.

Такое поведение оптовиков, наряду с растущим спросом на мебель экономкласса, уже привело к тому, что ряд мебельных фабрик переформатировался в сторону производства именно этой продукции. Некоторые же, как рассказал один из экспертов, пожелавший остаться неназванным, при сохранении выходных цен просто перешли на более дешевые материалы и механизмы, чем несколько увеличили свою рентабельность в опте, правда, при потере качества.

— В результате, — говорит эксперт, — рынок оказался завален дешевой и некачественной мебелью. Причем не только в нашем регионе. Мы сегодня сталкиваемся с тем, что, например, иркутяне готовы брать нашу мебель, но только при условии, что нигде не будет фигурировать Красноярск как место ее изготовления, потому что в противном случае ее никто не купит.

Одинаковые конкуренты

— Единственным верным способом выжить и развиваться, — говорит Сергей Петровский из «Нильса», — является развитие собственной розницы, ведь здесь маржа много выше, чем в опте, и она вполне покрывает все издержки, связанные с организацией розницы. По большому счету, только те, кто ее имел, и смогли выжить в кризис, не уронив качества своей продукции.

Мебель таких фабрик на сегодня вполне конкурентоспособна на российском рынке. Дело в том, что используемые материалы, фурнитура, станки и прочее оборудование — все это примерно одинаково по всей стране. Технологии производства унифицированы. Организация производства тоже на высоте. Красноярские мебельные фабрики, как и их конкуренты из других регионов, идут по пути снижения производственных издержек, внедряют модели бережливого производства, стараясь получать меньше отходов и брака, которые, кстати, ложатся на себестоимость.

— Таким образом, — уверен Макаренков, — продукция ведущих красноярских производителей мебели по качеству не уступает, а порой и превосходит мебель, поступающую на наш рынок из других регионов.

С импортом ситуация похожа. Традиционно считается, что мебель из-за рубежа много лучше и качественнее отечественной, не говоря уж о местной. Однако прежде чем сделать выбор в пользу иностранного, допустим, дивана, стоит учесть, что таможенные процедуры и транспортное плечо способны сильно сказаться на его цене.

— В результате зарубежная мебель аналогичного нашей качества будет стоить почти вдвое дороже, — объясняет Макаренков. — Иначе говоря, если два относительно одинаковых дивана — один наш, другой импортный — имеют примерно равную цену, можно смело говорить, что качество последнего окажется заведомо хуже.

Есть и другой путь развития производства. По нему, например, пошла мебельная фабрика «Ластория», начав изготавливать мебель не только типовой конфигурации, но и индивидуальной. То есть, по сути, открыв на мощностях фабрики еще и ателье.

— Всегда есть категория покупателей, которой чего-то не хватает в серийной мебели, — говорит директор фабрики «Ластория» Юлия Ступина, — и ее размер не мал. Именно для привлечения этих покупателей мы и открыли свое ателье, что довольно быстро позволило нам нарастить объемы производства и оборот. Да к тому же этот шаг отчасти избавил нас от конкуренции с федеральными игроками, ведь теперь мы можем предложить покупателю то, что на 100% соответствует его желаниям.

Конкурировать на красноярском мебельном рынке сегодня вообще стало довольно сложно. Причина, меж тем, не в силе игроков, а в унификации предложения — в магазинах хоть и представлена продукция разных производителей, на зачастую она отличается лишь некими деталями, например, строчкой, фурнитурой или вовсе просто цветом.

— В смысле ассортимента красноярский мебельный рынок вообще очень серьезно недонасыщен, — говорит Ступина, — чего не скажешь о количестве игроков — их уж слишком много (по оценкам Красноярской гильдии мебельщиков, на сегодня в Красноярском крае работает около 800 мебельных производств различного масштаба. — «СВ»).

Спрос на премиум-мебель также вряд ли сегодня можно назвать удовлетворенным.

— Нам на сегодня рынок Красноярска гораздо интереснее, чем даже Новосибирска, — говорит официальный представитель фабрик VERONA Mobili и Roybosh, производящих именно мебель премиум-класса, Ксения Лапенкова, — поскольку здесь гораздо больше сбытовой потенциал — премиум-мебель представлена достаточно слабо.

Цена против качества

Однако, по мнению большинства экспертов, основным инструментом конкурирования на мебельном рынке Красноярска остается цена. Причина в том, что потребитель не владеет достаточной информацией о технологиях, материалах и прочих нюансах.

— К сожалению, качество проявляется только в момент использования, — говорит Петровский, — и не каждый покупатель способен с первого взгляда оценить преимущества хорошей мебели.

Вот и принимает он решение, основываясь на том, что ему понятно и известно, — на цене. И эта ситуация еще продержится какое-то время.

— В ближайшие годы фокус основного потребления вряд ли сместится от мебели экономкласса, — уверен Юрий Макаренков. — Благосостояние населения растет не так стремительно, чтобы ожидать существенного роста продаж мебели среднего класса, не говоря уже о премиальном.

Другие эксперты, однако, придерживаются иного мнения. Тот же Петровский считает, что люди все больше обращают внимание именно на качество приобретаемой мебели.

— В ближайшие несколько лет платежеспособный спрос переместится в средний сегмент и премиум, — говорит он. — Если раньше цена для потребителя играла первостепенную роль, то сейчас он обращает внимание на качество, комплектацию, дизайн и функциональность мебели и только потом — на цену. И этот процесс уже пошел: около 60 % наших покупателей сегодня — это люди, которые в кризис ушли в экономсегмент, но сегодня уже вернулись.

Того же мнения придерживается и Ступина.

— Покупатель сегодня становится все требовательнее к качеству мебели, — говорит она, — одной ценой его уже не возьмешь. Все уже «наелись» дешевой и некачественной мебелью. Конечно, еще находятся те, кто ориентируется исключительно по цене, но, во-первых, таких все меньше и меньше, а во-вторых, все чаще у продавцов стало получаться переориентировать его на выбор по качеству (раньше это было практически невозможно).

Евгений Волошинский / иллюстрации Сергей Орехов, журнал "Сфера влияния" №9 (047)