Осужденный экс-мэр Томска: Я сижу именно за политику

Бывший мэр Томска Александр Макаров, приговоренный в 2010 году на двенадцать лет колонии строгого режима за должностные преступления, заявил, что не хочет возвращаться в политику. Об этом сообщает «РИА Новости».

Александр Макаров отбывает наказание в колонии № 3 Иркутска. Его назначили старшим дневальным первого отряда – по сути, завхозом. На вопрос по поводу быта в колонии заключенный ответил следующее:

«Мне бы никто не поверил, если бы я сказал, что замечательно, - подчеркнул экс-чиновник. - В колониях хорошо не бывает, потому что свобода – сама ценность. Я могу сказать, что эта колония очень выгодно отличается от колонии, где я был в Томске. По многим показателям. Первое – это бытовые условия. Бытовые вопросы здесь решаются кратно лучше, чем в Томске. Простой пример - там когда обыски делали, по сто телефонов сотовых отбирали у людей. Потому что на всю колонию было четыре сломанных телефона-автомата. На всю такую же огромную колонию. Здесь в каждом отряде висит телефон-автомат, продаются карточки… Вот она, социализация – каждый день ты можешь слышать голос родственника. Магазины можно сравнить: в Томске он был уровня сельпо советских времен. Здесь магазин совсем другой. Самая главная проблема этой колонии и всех российских - переполненность. Они в два раза переполнены сверх нормативов. Это везде так, и это не вина колонии, ФСИН. Такова политика государства, которое хочет в тюрьму людей сажать, но не хочет тратить деньги на их обустройство. Вторая проблема – медицинское обслуживание. Причем в чем парадокс: люди, которые работают в медсанчасти – я говорю искренне, потому что я врач по образованию – совершенно удивительные. Я поражаюсь, как они терпят все это. Когда УЗИ нет, электрокардиограммы нет, они все равно стараются что-то сделать. Я ни разу от них ни грубости не слышал, ни отказа. А ведь люди разные приходят… Они все терпят и помогают. Но нечем делать. И медсанчасть маленькая на 1,5 тысячи человек, многие из которых - больные, инвалидов десятки. Если эти две проблемы решить - с переполненностью и с нормальным медобслуживанием – нормальная колония будет».

Экс-мэр Томска заявил, что, находясь в тюрьме, он старается помогать людям.

«Я сначала был во втором отряде, - продолжил Александр Макаров. - Он очень большой и несколько специфичный – там как раз очень много инвалидов. Много людей на костылях, с тяжелыми заболеваниями. Это правильно, что сгруппировали. Его между собой называют "инвалидский отряд". Люди достаточно почтенного возраста есть. Очень теплые отношения были, я пытался помощь оказать как медик. Делились газетами, с ними тут сложно. Я выписываю газеты, но очень трудно их получать... Такое ощущение, что почту на оленях возят. Потом мне предложили в первый отряд, он несколько особняком стоит, потому что он рабочий: там почти все работают. Мне предложили стать старшим дневальным - то, что раньше называлось "завхозом". Это руководитель того, что происходит здесь: следишь за порядком на локальном участке, чтобы в спальнях, на кухне, в туалете была чистота, чтобы не было конфликтов. Ну, я умею решать конфликты. И по своей профессии, и по возрасту. Мне кажется, что атмосфера в отряде – я недолго тут, всего несколько недель – даже тут стала улучшаться: меньше стало агрессии. Я не люблю, когда люди даже вербальную агрессию проявляют друг к другу».

Заключенный читает газеты "Собеседник" и "Новую газету". Также в места лишения свободы приносят "Аргументы и факты", "Совершенно секретно". Однако есть и то, чего в колонии не хватает.

«Общения и движения, - отметил экс-мэр Томска. - Тут многого не хватает. Я часто беседую с ребятами и всегда говорю, что если это койка – то койка, а не шконка. Я очень не люблю все эти жаргонизмы. Тут на днях была история смешная: у нас есть молодой парень. Я иногда захожу в спальню, слышу, что он что-то рассказывает эмоционально так, с применением ненормативной лексики. Я ему говорю: завтра мы твоей маме письмо напишем, начальник колонии подпишется. Тебя мама сюда направила на перевоспитание, можно сказать. Он, бедный, так расстроился. Это ошибка, когда думают, что люди тут не меняются. Но людям здесь нужно общение. Это порок российской колонии – недостаток общения, в собственном соку все варятся. На Западе общение с родственниками не ограничивается. А потом мы говорим, что у нас рецидив, социальные связи рвутся. А как они не порвутся, если человека посадили на 10-15 лет, и он сидит в этом бункере, по сути? Неправильная политика. Надо думать не столько о том, как сидит, а как он выйдет, как он будет жить дальше. К сожалению, государство об этом не задумывается абсолютно. Когда читаешь приговор любого человека, там написано, что он приговорен к лишению свободы. Но он не приговорен к изоляции от родных, он не приговорен к тому, чтобы было невозможно заниматься спортом, не читать прессу. Он не приговорен к тому, чтобы смотреть единственный канал, который тут показывает. Этого нет в приговоре. Вот это главный системный порок».

Бывший томский чиновник сидит вместе с такими же бывшими прокурорами, полицейскими и мэрами. Он не жалеет, что когда-то возглавлял мэрию Томска.

«Было бы странно жалеть, - сказал Александр Макаров. - Помню, как в 1996 году пришел, 10,5 лет работал. Когда меня освободили по решению Европейского суда (в 2009 году – ред.), ко мне не сотни, тысячи людей подходили и благодарили за то, что стало с городом. Да, были ошибки. Без них невозможно. В 1996 году была разруха и в головах, и так… У нас у трети города холодной воды выше пятого этажа не было. Люди ночью, когда водоразбор меньше, набирали в ванну воду, чтобы в туалет можно было днем на следующий день сходить. Я решил эту проблему за полгода. Дороги, здания… Вы уж извините, Иркутск - хороший город, но когда я смотрю на его дороги и закопченные грязные фасады… К городу нужно относиться как к своему дому. Ты же не оставишь дома закопченные стены, вымоешь. А ведь сейчас у каждого дома есть хозяин – арендатор или собственник. Заставь его сделать это. Я сделал просто –подписал постановление, в котором обязал привести в порядок здания. За два года город было не узнать. Потому что мы привыкли, что город это некоторая совокупность домов, школ, больниц, труб. А город – это место обитания, оно должно быть красивым, а это дети вандалами растут, ломают все. А как им не расти? Ребенок идет в детсад, который напоминает казарму, школа – казарма, а когда еще и город – серая казарма с этими хрущевками, как его можно воспитать? Воспитать можно только на чем-то красивом… Я обещал томичам привести город в порядок. Уж как смог, так и выполнил».

Экс-мэр Томска добавил, что убежден – он сидит именно за политику.

«Я взял за правило - абсолютно убежден, что сижу именно за политику – первым разговор о политике (с заключенными – ред.) не начинать, - пояснил Александр Макаров. - Я сказал себе, что никогда больше не буду заниматься политикой, даже если благополучно переживу это. Потому что правило простое – нельзя заниматься тем, чего нет. Не может человек сказать, что занимается алхимией – нет такой науки. В РФ больше нет политики. Нет ее, умерла. Разговоры начинаются элементарно с просмотра теленовостей, даже тех убогих новостей, которые нам показывают. Когда приняли этот "антимагнитский закон", мне было интересно наблюдать за реакцией людей. Это как некий срез, и хоть он не очень отражает структуру общества, я был поражен реакцией. Кроме нескольких человек все были крайне возмущены. Во-первых, неадекватностью, во-вторых, было задето самое святое – больные дети… Я поразился тому, что это даже не злость какая-то, а людям просто стало стыдно. Людям, которым сейчас тяжело, стало стыдно за то, что их совершенно сейчас не касается».

Осужденный подал вторую жалобу в Европейский суд по правам человека.

«Первую жалобу (на арест – ред.) я тогда выиграл, - поделился Александр Макаров. - Новую (о нарушении права на справедливое судебное разбирательство - ред.) подали в мае 2012 года, она принята к рассмотрению, о судьбе ее трудно сказать. Тогда был приоритет, ее рассматривали всего год и два месяца».

Экс-чиновник должен освободиться 28 мая 2019 года. На условно-досрочное освобождение он может претендовать летом 2015 года. Думал и о том, чем будет заниматься после выхода на свободу.

«Правда, разные мысли, - сказал Александр Макаров. - С одной стороны, хочется уехать. В Болгарию, например. Мне трудно и больно смотреть, что здесь происходит. С другой стороны, боюсь, что я томич, "врос" в город, у меня там дети и внуки, друзья, одноклассники, даже моя классная руководительница жива. Я на распутье. Я твердо знаю, чего делать не буду. Я хотел бы заниматься, если останусь в Томске, проблемой детей. Например, инклюзивным образованием. Масса программ интересных есть. Не правозащитной и не политической деятельностью, хотя можно и права ребенка защищать… Даст бог здоровья - буду заниматься. Чем точно заниматься не буду – политикой. Противно этим заниматься».