"Итоги года с Президентом России". Часть III

Пресс-служба Кремля начала публикацию на сайте Президента www.kremlin.ru полного текста интервью, которое сегодня дал Дмитрий Медведев руководителям трех телеканалов - "Первого", "России" и "НТВ" Константину Эрнсту, Олегу Добродееву и Владимиру Кулистикову. Приводим третью часть беседы.

К.ЭРНСТ: Дмитрий Анатольевич, а Вам знакомо понятие «басманное правосудие»?

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, я слышал этот термин. Я не уверен, что он является точным или корректным. Но если под «басманным правосудием» понимается принятие несправедливых решений любым судом в самых разных местах нашей страны, то есть так называемых неправосудных решений, как говорят юристы, то это зло и с этим нужно бороться, бороться мерами юридического реагирования. Такие решения или приговоры должны отменяться, а если они приняты под воздействием тех или иных обстоятельств, будь то деньги, политическое давление, иные факторы, – лица, которые такие приговоры и решения принимают, должны подвергаться ответственности, нести ответственность перед законом, перед страной.

К.ЭРНСТ: Тема гриппа обострила разные проблемы, в том числе и проблему лекарств. Все каналы активно делали сюжеты. И надо отдать должное, что российская власть оперативно и адекватно среагировала на это. Но тем не менее когда, особенно малоимущим людям, стоит ждать улучшения ситуации в этом направлении?

Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, с лекарствами у нас ситуация не очень хорошая. И это люди видят на своём примере, когда в аптеки заходят. Мало того, что цены выросли, особенно в период эпидемии гриппа, пришлось на это реагировать непосредственно и Президенту, и Правительству, давать поручения прокуратуре, Министерству здравоохранения. Каналы, действительно спасибо, здесь показали ситуацию во всей её полноте, что называется. Поэтому надо защищаться по лекарствам.

Что произошло? У нас лишь 20 процентов основных препаратов производится внутри страны, 80 процентов мы закупаем. Но это очень опасно. Случись какая эпидемия, нам просто вообще могут кислород перекрыть, не говоря уже о том, что многие лекарства (достаточно примитивные) мы способны делать сами, но почему-то за период послесоветского развития мы этот потенциал растеряли. Нужно возрождать свою фармакологическую промышленность. Фармацевтика должна развиваться, развиваться на принципах смешанного финансирования: и государственного, и частного. И мы этим обязательно займёмся.

Грустно, когда у нас в стране из 20 наиболее популярных препаратов только два или три делаются в нашей стране: «Арбидол», некоторые другие, которые являются наиболее востребованными препаратами, а самые простые вещи мы покупаем заграницей.

Но для того чтобы справить с ситуаций в текущем режиме, помимо инвестиций в фармацевтическую промышленность, мы должны ещё следить за ситуацией на рынке лекарств, за ценами, потому что нельзя разрешать «борзеть» производителям лекарств и аптечной сети. Если они будут выбрасывать на рынок лекарства по огромным, абсолютно немотивированным ценам, это приведёт просто к социальному взрыву. Здесь мы порядок наведём. Прокуратура подействовала, Министерство здравоохранения поработало.

Мы вводим и специальные режимы. В частности, контроль за ценами (отпускными ценами и ценами производителей) и контроль за предельными размерами аптечной надбавки, то есть надбавки за посредничество. При помощи двух этих инструментов, я считаю, мы с ценами разберёмся. Но для того чтобы получить абсолютно современную фармацевтическую промышленность, нам потребуются инвестиции, и только в этом случае мы будем получать и хорошие лекарства, и нормальные цены.

Для сведения. Для того чтобы придумать новый препарат, требуются огромные инвестиции. Вообще, в среднем в год изобретается до десятка новых препаратов. Не так много, как мы, наверное, думаем. И каждое новое изобретение почти стоит, может быть, около миллиарда долларов. О чём это говорит? Это очень большие инвестиции, это инвестиции в людей и очень нужные инвестиции. И если мы сможем развить свою фармацевтическую промышленность, мы получим и лучшее качество жизни, и нормальную ситуацию на рынке лекарств.

Именно поэтому фармацевтическое производство включено в пять приоритетов, которые установлены Президентом.

К.ЭРНСТ: И ещё немного о здоровье. Накануне праздничных дней… Понятно, что глобально бороться в России с пьянством трудно, но есть какая-то безысходность. Новогодние праздники – мы отлично понимаем, что будет огромное количество аварий, и люди будут гибнуть. Мы это знаем, но ничего не происходит. Мне кажется, это «безысходка», с которой надо бороться.

Д.МЕДВЕДЕВ: Надо бороться. Здесь, конечно, многое зависит от каждого из нас.

В.КУЛИСТИКОВ: В смысле нам надо пить перестать.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, многим людям, которые к этому относятся неравнодушно, нужно прежде всего взглянуть на своё здоровье. В какой-то момент нужно опомниться, куда это ведёт.

Что же касается ситуации, скажем, после праздников и на дорогах, Вы правы, она и так у нас очень тяжёлая, мы не очень аккуратны в вождении, а уж тот, кто выпил, тот вообще теряет голову. Причём мы же знаем, как у нас обычно выпивают: сначала рюмку, вроде можно теперь, потом две-три, а потом – ладно, поехали.

Я считаю, надо запретить употребление алкоголя за рулём, и я внесу соответствующее изменение в законодательство. Мы пока не готовы к тому, чтобы разрешать употребление алкоголя за рулём, даже в небольших ограниченных количествах, потому что это, к сожалению, провоцирует реальное пьянство перед тем, как человек садится за руль.

К.ЭРНСТ: Не умеют люди считать промилле.

Д.МЕДВЕДЕВ: Не умеют следить за своим здоровьем. Это очень важная и очень тонкая технология, этому нужно научиться. Когда будем готовы, тогда посмотрим, а сейчас я считаю, эта норма подлежит отмене. Я обращусь с соответствующим законопроектом об изменении правил дорожного движения в соответствующей части.

К.ЭРНСТ: Ещё одна новость в прямом эфире.

Д.МЕДВЕДЕВ: Не знаю, всех ли она обрадует, но, мне кажется, это нужно сделать.

К.ЭРНСТ: …Но для дела полезно.

О.ДОБРОДЕЕВ: Я хочу ещё в развитие затронуть одну социальную, очень чувствительную тему – это тема трудовых мигрантов. Понятно, что приток трудовых мигрантов, рабочей силы для нашей страны – вещь абсолютно необходимая. Но точно так же очевидны и те колоссальные издержки, в том числе социальное напряжение, к которым поток этих людей, зачастую неподготовленных, неадаптированных к нашей жизни, приводит. Причём в зависимости от регионов – где-то, допустим, в Москве эта проблема достаточна острая, на Дальнем Востоке... Понятно, что это люди, которые приезжают из стран СНГ, из некоторых азиатских стран. Как Вы представляете, что здесь можно сделать, как можно и можно ли решить эту проблему?

Д.МЕДВЕДЕВ: Нужно её решать, потому что у нас огромная страна и для такой страны у нас не везде хватает рабочих рук. Мы вынуждены опираться и на рабочие руки, которые приезжают из-за границы. У нас в среднем в год приезжает около 12 миллионов человек на работу. И они выполняют очень важную работу, она, может быть, и незаметная, если по-честному говорить, очень часто не престижная, на которую не всякий российский гражданин согласится. Но она закрывают эти проблемы.

При этом их деятельность в нашей стране должна быть жёстко регламентирована. Около 12 миллионов въезжают, а на самом деле регистрируются около 9-10, 2 миллиона – это серая зона. И это, может быть, ещё достаточно оптимистический подсчёт людей, которые приезжают к нам. Регистрация – чёткая и жёсткая, контроль за состоянием их здоровья, меры по их социальной адаптации к условиям жизни в нашей стране. Они по-русски должны говорить, они в Россию приезжают. Они должны заниматься своей коммерческой деятельностью, прилагать свой труд в соответствии с нашими правилами, налоги надо платить, санитарный контроль должен обеспечиваться. Если по всем этим параметрам мы ситуацию отрегулируем, тогда этот труд будет абсолютно прозрачным, понятным и очень нужным для нашей страны.

Но есть вещи, куда, я считаю, допустим, с документами, которые получены в другой стране, просто нельзя допускать. Мы говорили только что с Константином Львовичем, в отношении аварий, которые случаются, жуткие совершенно, безумные аварии, и зачатую они совершаются лицами, которые управляют транспортными средствами на основе водительских прав, выданных в других странах. Я не знаю, как их там выдают. У нас-то с этим не всё в порядке, а там – не знаю как.

Поэтому, если ты приехал в Российскую Федерацию и если ты хочешь управлять транспортным средством для перевозки пассажиров, будь любезен пойти и получить российские права и в этом случае садиться за руль. Вот я считаю, что это решение будет очень правильным, и также в ближайшее время переговорю на эту тему с Министерством внутренних дел.

К.ЭРНСТ: Дмитрий Анатольевич, недавно Вы назвали самой серьёзной внутриполитической проблемой в стране состояние дел на Северном Кавказе. Что, как Вам кажется, нужно предпринять для нормализации и создания стабильности в этом важном российском регионе?

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это на самом деле очень сложная проблема. И если бороться с бандитами за последние годы в целом мы научились, хотя терроризм периодически поднимает своё отвратительное лицо и совершает преступления, эта проблема тоже не закрыта, но мы хотя бы научились на неё всё-таки достаточно чётко и быстро реагировать. И основные очаги терроризма на Северном Кавказе разгромлены.

Но проблемы остаются. Проблемы, связанные с неустроенностью жизни. На Северном Кавказе какое количество в республиках безработных? Существенно большее, чем в других территориях нашей страны. Если говорить об Ингушетии – это вообще до 50 процентов населения.

О.ДОБРОДЕЕВ: Дагестан.

Д.МЕДВЕДЕВ: Дагестан, там процентов 10-15, но тоже ещё нужно точно посмотреть, какая это цифра. В Чеченской Республике – около 30 процентов. Создавать надо рабочие места и затягивать туда бизнес, экономические проекты.

Как только начинает формироваться нормальная экономическая среда, у людей мозги меняются, у них уже появляется желание строить, заниматься созданием своего дома, в школу отправить детей. А, конечно, если вокруг разруха, очень легко воспользоваться этим. Тогда приходят люди из-за границы и местные сумасшедшие, а также радикалы, и начинают убеждать в том, что единственный способ поправить своё материальное положение – это положить голову и совершить преступление.

Поэтому экономика и социальная сфера – ключ к изменению ситуации на Кавказе. Я об этом сказал в Послании. Мы только что утвердили программу по развитию Ингушетии и дальше будем заниматься другими кавказскими республиками. Нужен специальный пригляд за ситуацией, отдельный пригляд за ситуацией. Я говорил о том, что должен быть человек, который отвечает за эту ситуацию. Такой человек обязательно будет назначен.

К.ЭРНСТ: Скоро ли он появится?

Д.МЕДВЕДЕВ: Скоро.

К.ЭРНСТ: Дмитрий Анатольевич, российская армия сегодня – это не то, что было 10 лет назад. У нас за последнее время были поводы ею гордиться. Но тем не менее проблем в армии – начать и кончить. Хотелось бы понять Ваши приоритеты в этой сфере.

Д.МЕДВЕДЕВ: Действительно, наша армия изменилась. Я хотел бы согласиться с Вами, что ситуация там уже не такая, как была, скажем, 10 лет назад. Российская армия показала, на что она способна, что бы там ни говорили, в том числе и при отстаивании коренных интересов нашей страны и защите наших граждан, в том числе и в Южной Осетии.

Тем не менее проблем очень много. Военная техника устаревает. Военнослужащие должны получать адекватное вознаграждение за свой труд, за свою службу. Система организации армии должна быть другой.

Поэтому в этом году, если говорить о правовой, об организационной стороне вопроса, все необходимые решения были приняты, некоторые из них достаточно болезненные. Но именно они закладывают основу нового облика Вооружённых Сил Российской Федерации. У нас уже в соответствии с теми решениями, которые я как Верховный Главнокомандующий утвердил, все части являются частями постоянной готовности. Что это значит?

Это не так называемые кадрированные подразделения (если вы когда-то с этим сталкивались, то знаете), то есть часть, где три-четыре офицера.

К.ЭРНСТ: И много техники.

Д.МЕДВЕДЕВ: Много техники и два-три военнослужащих.

Но воевать с этим невозможно и бессмысленно всё это, только деньги на это уходят. Поэтому это должны быть части постоянной готовности, исходя из современного облика наших Вооружённых Сил, которые теперь тоже выглядят по-другому – пока на бумаге, но реформы уже начались и в практической плоскости.

А что означает переход к частям постоянной готовности? Уже сейчас по так называемому 400-му приказу Министр обороны выплачивает материальные поощрения тем офицерам, которые хорошо зарекомендовали себя. Это очень существенная добавка – это добавка, которая позволяет выплачивать нашим хорошим офицерам довольствие или материальную составляющую, абсолютно сопоставимую с соответствующими платежами, которые делаются в западных странах.

Я считаю, что это нужно довести до конца в самое ближайшее время. У нас уже треть офицеров получают вот эту материальную добавку, часть денежного довольствия, денежного содержания от общей численности. В следующем году добавится определённая часть офицеров, и до 2012 года мы должны все части постоянной готовности, это, стало быть, все наши войсковые части и, стало быть, всех офицеров перевести на новые условия службы. Но за такое вознаграждение и служить не стыдно, и спрос должен быть другой.

Техника. Техника, к сожалению, тоже требует очень серьёзной реконструкции, в это не вкладывали денег. Не потому, что кто-то желал развала нашей армии. Конечно, все мы любим свою страну и любим нашу армию. Денег не было. Деньги появились некоторое время назад, мы стали вкладывать деньги, и даже в этот очень тяжелый кризисный год мы практически не сократили финансирование основных видов вооружений. Техника будет поставляться новая, порциями, и в течение где-то 10 лет мы должны практически полностью переоснастить весь набор военной техники. Это тоже очень важная и очень капиталоёмкая задача, но Россия должна иметь сильные Вооружённые Силы. У нас такая страна, которая не может существовать без Вооружённых Сил по понятным причинам. И я буду делать всё для того, чтобы такого рода финансирование сохранялось.

В.КУЛИСТИКОВ: Олег [Добродеев] болеет душой за пацанов на зоне, за нелегальных эмигрантов, а я, как и Костя [Эрнст], очень люблю силовиков.

О.ДОБРОДЕЕВ: Спасибо, Владимир Михайлович.

Д.МЕДВЕДЕВ: Издержки прямого эфира.

В.КУЛИСТИКОВ: В рамках той программы, которую Вы намечаете по реформированию МВД, будет ли уделено должное внимание финансированию этой службы, потому что, конечно, не секрет, что зарплаты людей, которые ради нас ежедневно рискуют жизнью, порой унизительно малы?

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы имеете в виду сотрудников МВД?

В.КУЛИСТИКОВ: Да.

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, нужно менять эту систему. Даже вопросов нет. Конечно, это связано с нашими нынешними финансовыми возможностями. Но мы обязаны посмотреть на все составляющие работы МВД, в том числе и на списочную численность. Может быть, где-то лучше ужаться – и меньшей численностью, но, выплачивая соответствующее вознаграждение, обеспечивать приход нормальных современных бескорыстных, но в то же время эффективных сотрудников Министерства внутренних дел. Чтобы они качественно служили, чтобы они честно отрабатывали.

Вы знаете, у меня много товарищей, которые после окончания университета, пошли не просто деньги зарабатывать, хотя такой соблазн у любого человека есть, это нормально, а пошли служить в милицию. Они у меня вызывают очень глубокое уважение, потому что при наличии блестящего университетского образования они выбрали очень трудный хлеб, они занимаются очень важным и очень часто критикуемым делом. Делают это по-честному и достойно. Я считаю, что таких людей в милиции очень много, нужно их просто поддержать. И на это как раз направлен тот документ, который я сегодня подпишу.

В.КУЛИСТИКОВ: Теперь, если позволите, о трагедии, которая потрясла всю страну, о террористическом акте против «Невского экспресса». Скажите, пожалуйста, как идёт расследование, найдут виновных в этом злодействе?

Д.МЕДВЕДЕВ: В том, что виновных найдут, у меня сомнений нет. Я не могу разглашать ту информацию, которую получаю от специальных служб и следственных органов. Следствие идёт, оно должно вестись в закрытом режиме. Но версии есть, в общем, они достаточно известны и в некоторых ситуациях даже обыгрываются в средствах массовой информации.

Я уверен, что следствие вместе с оперативными работниками способно этих уродов разыскать, арестовать и судить. Наше государство с этим способно справиться, но помимо собственно следственной компоненты расследования последствий этого ужасного террористического акта мы должны подумать и о вопросах безопасности, в том числе и технической безопасности. Мы должны думать и о том, как обеспечивается техническая, технологическая, авиационная безопасность, скажем, во время воздушных сообщений.

То же самое касается и железной дороги. У нас огромная протяжённость железнодорожного полотна в стране. За ним нужно не только ухаживать...

В.КУЛИСТИКОВ: Самая большая в мире.

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно. Но оно должно быть безопасным хотя бы в достаточной мере. И вот такие поручения по итогам разборов, с учётом того, что произошло, я дал и Министерству транспорта, и Российским железным дорогам. Сейчас там подготовлены предложения и не только подготовлены, они будут профинансированы до последнего рубля. Это обязательное требование.

В.КУЛИСТИКОВ: Ещё об одной трагедии, которая тоже всех потрясла, – пермской трагедии. Когда Вы говорили о тех людях, которые потворствовали, способствовали тому, что произошло, Вы сказали, что у них нет ни мозгов, ни совести. Вы знаете, какой-то такой безысходностью повеяло от этой Вашей формулировки, потому что если мозги можно как-то заменить инструкцией и палочной дисциплиной по выполнению этой инструкции, то вот совесть-то откуда может у людей взяться?

Д.МЕДВЕДЕВ: Совесть – понятие нравственное и мы все должны этим заниматься. Совесть, конечно, у человека не возникает с рождения. Это вопрос школы, семьи, веры, наконец.

Но если говорить об этой ещё одной ужасной трагедии, то, конечно, это следствие разгильдяйства и расхлябанности, просто достигшей запредельного уровня. Уму непостижимо, как могло прийти в голову устраивать пиротехнические шоу в замкнутом пространстве. Даже слабообразованные люди понимают, что это очень опасно. Позвали огромное количество людей, устроили там…

Что нужно сделать? Помимо того, что сейчас повсеместно запрещены подобного рода мероприятия, нужно действительно навести порядок. Нужно выпустить необходимый набор правовых актов, нужно регламентировать и деятельность пожарной охраны соответствующим образом, потому что там есть и вина пожарной охраны, это абсолютно очевидно. Они проверяли, проверяли, а что же не закрыли-то? Взятки получили или ещё какие-то проблемы возникли?

И на федеральном уровне посмотреть, как законодательство исполняется по этому поводу, посмотреть, кто ответственен на региональном уровне за эти процессы, вообще посмотреть, каким образом такие помещения выделяются под клубы, под увеселительные учреждения, можно это делать или нет? Здесь нужно начинать с самих себя. Этот пример очень показателен.

Но если говорить о правовой квалификации, то хотя я и не следователь и по идее не должен об этом говорить, но, на мой взгляд, это, конечно, преступление – неосторожное преступление, которое тем не менее повлекло тягчайшие последствия, тягчайшие последствия. И в этом нужно разобраться досконально, с тем чтобы подобного род происшествия не повторялись в будущем.