Последняя реинкарнация
В конце апреля вступили в силу новые поправки в закон о госзакупках. Как показывает наша практика, ни бизнесмены (потенциальные участников торгов), ни заказчики пока не понимают, как работать в новой системе координат.
Мнение заместителя руководителя управления Федеральной антимонопольной службы по Красноярскому краю Олега Харченко.
В конце апреля вступили в силу новые поправки в закон о госзакупках. Как показывает наша практика, ни бизнесмены (потенциальные участников торгов), ни заказчики пока не понимают, как работать в новой системе координат.
Новые поправки в 94‑ФЗ стали рекордсменами по времени их принятия: за один день, сразу в трех чтениях в Госдуме. Приняты, правда, были не все поправки, а лишь те, которые оказались, как говорил монтер Мечников из «12 стульев», «предметом согласия и непротивления сторон». Они наделили госзаказчиков весьма интересными правами и обязанностями. К примеру, отныне заказчик обязан обосновывать максимальную начальную цену контракта. С одной стороны, правильно. С другой — делаться это должно не на основе каких-либо норм, а на основе анализа рынка. Тут возникают вопросы.
Например, одна правоохранительная структура собирается приобрести корм категории premium для сторожевых собак. Изучение рынка дает следующие результаты: где‑то корм стоит 120 рублей, где‑то 140 рублей, где‑то 160 рублей. И какую цену указывать как обоснованную? Исходя из принципа экономии бюджетных средств — 120 рублей, но это вполне может оказаться интернет- магазин, который занижает цену, чтобы привлечь покупателей. Потом уже выясняется, что все зависит от партии, условий поставки и прочего. В результате цена получается не 120, а 180 рублей.
Можно пойти другим путем: рассчитать среднюю цену. Правда, не взвешенную, поскольку ряд моментов для ее выяснения составляет коммерческую тайну, а арифметическую, которая, скорее всего, окажется далека от рыночной. Никаких разъяснений на этот счет в законе нет. Вместо конкретики мы получили поток импровизаций: кто‑то ссылается на Интернет, кто‑то на независимые маркетинговые исследования, кто‑то на заключения доморощенных экспертов.
Кроме этого, теперь необходимо сопоставлять заказ с аналогичным. Заказчики (например, строители социальных объектов) нам пишут: «Искали аналог своим объектам в РФ. Не нашли. Вышли в Интернет. Тоже не нашли. Как обосновывать?» Что им ответишь, кроме как: «Руководствуясь своим революционным сознанием»?
Самое интересное заключается в том, что в новом законе разрешено поставлять товары, отличающиеся от указанных в условиях торгов или запроса котировок «лучшими характеристиками». Что такое «лучшие характеристики», закон не определяет. Заказчик сколько угодно может изучать рынок, участник торгов может сколько угодно ронять цены — все это фиктивно- демонстрационные процедуры. Лишь бы потом, кулуарно, договориться, что поставляемый товар имеет «лучшие характеристики».
«Порадовало» тех же строителей и еще одно новшество в законе: при контракте свыше 50 млн рублей победитель торгов должен уплатить заказчику в качестве обеспечения гарантий качества работ 10 % от начальной (не фактической) цены контракта. Здесь критерии оценки качества прописали. А вот подумать о том, в каком месте победитель возьмет эти деньги, забыли. Зачастую работы на объекте начинаются с немилосердного торга за хоть небольшой аванс, потому как начинать просто не на что. Теперь же надо бежать в банк, просить деньги, потом как‑то возвращать их, причем с процентами.
Есть еще ряд менее принципиальных изменений, типа ограничения срока подачи жалоб на содержание конкурсной или аукционной документации — только до момента окончания приема заявок. Если нарушение в документации обнаружили в момент проведения торгов, жаловаться бесполезно. В чью пользу изменение — вопрос философских размышлений.
Но есть одно изменение, которое, прямо скажем, вводит ортодоксальных рыночников в ступор. Если раньше освободить заказчика от необходимости проведения торгов можно было только указом президента страны, ну или соответствующим федеральным законом (как поступили, например, с олимпийскими объектами в Сочи), то теперь эти полномочия распространены и на правительство РФ.
Все эти поправки перечеркнули ожидания некоторых участников рынка госзаказа, что в новой редакции закона будет как‑то отражена необходимость внедрения федеральной контрактной системы. Не случилось. В итоге получили очередную, тринадцатую, реинкарнацию 94‑го закона, которая, видимо, станет последней. Наиболее ярко это ощущение описал один из наших постоянных подателей жалоб на размещение госзаказов: «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца».
Журнал "Сфера влияния", №26, 23 мая 2011 года
