Игорь Бутман: для наших музыкантов мы создаем конкурентоспособную среду среди российской публики и, конечно, выводим всех их за рубеж

Джазмен, саксофонист, народный артист России Игорь Бутман в интервью TV BRICS https://tvbrics.com/tv-shows/bricstervyu/show/igor-butman-nashikh-muzykantov-my-vyvodim-vsekh-za-rubezh-chtoby-byl-interes-k-rossiyskomu-dzhazu/ рассказал о проводимых джаз-фестивалях, гастролях своего оркестра и многом другом.

Признаюсь, я не раз была на Ваших концертах. Но самое яркое воспоминание – это август 2016-го года, Калининград, фестиваль «Калининград Сити Джаз». Буквально на каждой афише – Игорь Бутман! Все, я, конечно же, купила билеты, на фестиваль пришла, полный уличный амфитеатр людей, и тут начинается страшный ливень. Но музыканты продолжали играть, и никто никуда не собирался расходиться. Вообще, часто сталкиваетесь с такими «неожиданностями» на гастролях и выступлениях?

Всегда большой риск на открытых площадках, на площадях, там, где нет крыши. Всегда есть опасение, что будет нехорошая погода, и это было в Горках Ленинских, и это было в Сочи, и это было в Монреале. И в Монреале было удивительно, что, в общем-то, никто не разошелся. Однажды у меня был концерт в... Пори, на «Пори Джаз Фестиваль». Там был страшный ливень, и я даже сфотографировал: скамеечки-скамеечки-скамеечки, потом сидит одинокая женщина под зонтиком, потом дальше пустые скамеечки... И в Калининграде, конечно, был дождь, но было приятно, что поклонники музыки не ушли никуда, и слушали и под зонтиками. К нам тоже доносились эти брызги, ливень был достаточно сильный. Но концерт был действительно очень хороший, нам очень понравился, замечательный фестиваль в Калининграде.

Благодаря Вам проходит очень много джаз-фестивалей, а в принципе, это джазовое фестивальное движение в России когда начало появляться?

Оно еще было в Советском Союзе, когда разрешили коллективам стать профессиональными джазовыми коллективами. Большая проблема была в том, что джаз хоть и не запрещали совсем, но не было профессиональных джазовых коллективов, которые, действительно, отдавались полностью джазовой музыке. Были «эстрадные» так называемые оркестры, даже оркестр Олега Лундстрема, он назывался «эстрадным» оркестром. Оркестр Гостелерадио тоже был «эстрадно-джазовый» оркестр.

Когда они стали появляться, появились и замечательные джазовые фестивали. Один из них проходил в Петербурге, в Ленинграде, он назывался «Осенние ритмы». И я видел, какой интерес вызывает джазовая музыка, потому что залы были все время полные.

Нельзя сказать о том, что интерес к джазу как-то стареет?

Ни в коем случае! Наоборот, он молодеет, и приходит разная публика, и очень много молодежи, которая занимается и не занимается музыкой. Люди очень любопытные, интересные, многие из них подготовлены, знают и нашу программу, и музыку других исполнителей, как российских, так и зарубежных.

В 2019-м году двадцать лет уже легендарному Вашему оркестру. Я знаю, что в честь юбилея Вы много гастролируете, много путешествуете. Как раз недавно вернулись из Новосибирска, Красноярска, Томска, там прошли Ваши концерты. А вот если сравнивать популярность джаза в России с его популярностью в Европе и США, как вот можно оценить, на сколько у нас любят музыку свободы?

Мне хочется верить, что у нас ее любят, во всяком случае, не меньше, чем за рубежом. Конечно, мы хотим, чтобы и у нас появились такие звезды российские, которые действительно гремят на весь мир. И мы ждем. Они уже появились, эти звезды, звездочки, но мы рассчитываем, что они еще больше появятся. И еще больше подогреется интерес к джазу, потому что в коммерческом плане не очень просто приглашать зарубежных джазовых артистов, это дорого. Поэтому мы не можем пригласить всех, кого допустим, мы хотим, или тех, кто хочет даже приехать, в силу разных обстоятельств.

В какой-то степени наша публика более благодарная и более разборчивая, чем, допустим, в той же Германии или в Европе. Почему? Я могу сказать, что они подвержены каким-то стереотипам. Они верят тому, что они читают в прессе, и потом они никуда не отходят и сами не пытаются расширить свое понимание музыки или расширить свое понимание именно вот состояния сегодняшней музыки.

А наши люди, они об этом даже не задумываются, они просто идут, им нравится – не нравится. По такой схеме. А за рубежом – они читают газеты, и, допустим, если это не супер какая-то раскрученная звезда, они на нее не пойдут, они даже не посмотрят. Когда-нибудь мы тоже, может быть, будем подвержены каким-то стереотипам. Но сейчас это наше преимущество. Поэтому для наших музыкантов мы создаем конкурентоспособную среду среди российской публики, и плюс, конечно, выводим всех наших за рубеж, чтобы был интерес именно к российскому джазу.

Если говорить о зарубежных выступлениях, пишут, что Вы много выступаете в Европе и США, но ведь это неправда. Вы много выступаете еще и в Азии. Например, в Китае, я знаю, выступали. Когда впервые оказались с гастролями в Поднебесной?

Первый раз я оказался на Хайнани, где было очень тепло, красиво, прекрасное море. И мы там выступали с Ларисой Долиной. Одним из организаторов был Александр Абдулов. Там также был Александр Розенбаум, Андрей Макаревич, Ксения Алферова. Это был и театр, это была и музыка.

Потом я уже был с концертами в Шанхае, там я играл, такая сборная была группа, там был американец, китаец, и еще один, по-моему, малазиец. Мы играли квартетом, была джазовая серия в прекрасном концертном зале в Шанхае, великолепном. Потом мы уже были с оркестром, мы играли в Пекине, в клубе Blue Note. Blue Note – франчайзинг есть, основные группы в Нью-Йорке, есть в Японии, Милане, по-моему, в Сан-Пауло есть, в Пекине.

Вы выступали тогда с местным, с китайским музыкантом. А вот китайский джаз – он какой? Есть там какие-то свои, национальные особенности?

Конечно, они есть, только они еще пока не проявились. Только недавно этот вид искусства стал набирать обороты в Китае. Китайцы, во-первых, их много, во-вторых, они талантливые люди, они готовы много трудиться. Я уверен, что через какое-то время мы заговорим о китайских интересных музыкантах. Вот в Индии мы играли тоже с музыкантами, многие к нам приезжали, мы очень часто бывали в Индии. По-моему, лет семь подряд каждый год были в Индии, выступали в Бомбее, в Калькутте, Дели, еще один город…

Мумбаи, наверное?

Мумбаи — это точно, да.

В Индии очень любят джаз, и там даже проводят несколько джаз-фестивалей. Один из самых лучших – это фестиваль в Дели, как раз. Вы в рамках этого фестиваля выступали?

Мы выступали и в рамках этого фестиваля, и в рамках фестиваля, который назывался «Джаз, джаз и только джаз».

Вот, например, фестиваль в Дели, он проводится, по-моему, с 2012-го года. А в принципе это фестивальное движение джазовое в Индии появилось уже в 2000-х или еще раньше?

Нет, ансамбль «Аллегро», ансамбль «Мелодия», по-моему, еще кто-то ездили на джаз в 80-х годах.

То есть можно сказать, что индийцы даже нас чуть-чуть обогнали в этом плане?

Я скажу, что все-таки индийских музыкантов, мне кажется, меньше джазовых. У них очень сильные традиции их национальной музыки. Но сами джаз-фестивали проходят там достаточно давно. Нельзя сказать, кто раньше кого, но, мне кажется, что все-таки джаз в нашей стране зазвучал раньше. Он зазвучал впервые в 1923 году. А я не уверен, что в Индии он звучал в это время. Хотя англичане могли завести туда и что-то подобное джазу. Поэтому тут надо разбираться. Но я уверен, что в Индии настолько талантливые люди и великолепные музыканты, что они могли бы джаз играть в любое время.

Мы немножко сейчас отвлечемся от иностранцев, немного поговорим о Вас. Едете в аэропорт, стоите в пробке, что будет играть в машине или в Вашем плеере в этот момент?

Дело в том, что музыка, особенно для меня, это моя работа, моя профессия. Поэтому, если я слушаю музыку, я прислушиваюсь к ней, думаю, что там происходит, как, почему. И в момент, когда ты опаздываешь, тебе ни до чего… тебя музыка раздражает, потому что ты действительно переживаешь, чтобы успеть. Если у тебя большой запас времени, то, конечно, можно слушать любую хорошую музыку – и нет определенной.

То есть у Вас можно найти и какие-то классические композиции в плеере, и современную музыку?

Да. Если это хорошо, значит – это современно. И своевременно. И классический джаз великолепный хочется слушать и новый.

Новый ты просто смотришь, сравниваешь со своими идеями, сравниваешь, что ты делаешь, что делает этот человек, который, может быть, или популярен, нравится он другим, твоим коллегам. Поэтому ты слушаешь, что у него хорошего, что можно перенять под себя, что подходит под твой стиль. И, конечно, классику тоже хочется слушать, она чудесная. Эллу Фицджеральд мы слушали, и Тони Беннетта.

Слушаете не только джаз. Вошли к нам сюда на интервью – напевали Тину Тернер, например. Тоже бывает? Случается?

И Тину Тернер мы любим. Самая главная прелесть нашей музыки, как я понимаю, – это импровизация. Импровизация может быть техничной, да. Быстро играть, виртуозно и всех восхитить. Но, с другой стороны, мы рассказываем какую-то историю. И в такой-то истории мы можем привести такой-то пример. Кто-то «цитаты» приводит, так называемые. И мы тоже вставляем в музыку какие-то цитаты. Музыкальные цитаты, это, я могу сказать, включить, а могу сыграть там, Чижик-Пыжика, или сыграть какой-нибудь третий вариант – вторую побочную партию второго концерта Рахманинова. Но главное, чтобы было со вкусом, нельзя уходить от этого. Но ты все равно пытаешься зацепить каким-то образом аудиторию. Она может заснуть. Потому что ты играешь все хорошо, а она раз – и у нее нет «крючка» с тобой. Ты импровизируешь, и, если они не совсем внимательно тебя слушают, значит они уже для тебя потеряны, как слушатели, как, в общем-то, те, кто должен тобой восхищаться. Поэтому ты можешь сыграть иногда какую-то цитату.

А можно к Вам применить знаменитую цитату Генри Форда, что лучшая работа – это высокооплачиваемое хобби?

Хобби это все-таки всегда какая-то самодеятельность. У нас это не хобби, мы к этому взяли инструменты в руки и стали этим заниматься. Я никогда ничем другим не занимался, только музыкой. У меня это основная профессия. Она любимая профессия, и не совсем цитата для меня подходит. При всем уважении к Генри Форду.

Мы вернемся немножко к нашим странам БРИКС, уже почти про все поговорили, осталась Бразилия. Что можно сказать о бразильском джазе?

Бразильский джаз – это один из самых уважаемых видов музыкального джазового искусства. И в свое время бразильские мелодии, бразильская музыка, такие, как Антониу Карлос Жобим, Сержио Мендес, Иван Линс и многие-многие другие. Эти музыканты, конечно, внесли, огромный вклад вообще в мировой джаз. Если взять, допустим, одну из самых популярных пластинок в эру «Битлз», на втором месте был альбом Стэна Гетца, где он играет Жоао Жилберто и Антониу Карлос Жобима. Эта музыка была на втором месте по популярности после группы «Битлз». Что в принципе для джаза невероятный успех. Так что это все сделали бразильские музыканты. Я дружу с таким пианистом и вокалистом, певцом – Иван Линс, с которым у меня есть выступление и на «Дне джаза» на Кубе, и были выступления здесь, в России, и в Америке.

Я выступал еще с одной бразильской пианисткой, которую зовут Элиан Элиас. Элиан Элиас была супругой моего друга Рэнди Брекера, потом она стала супругой замечательного контрабасиста Марка Джонсона. И у нас с ней тоже были выступления совместные в Париже. Так что она потрясающая пианистка и сейчас она еще и поет немножко.

Серджио Брандао – замечательный бас-гитарист. У нас были выступления. Мы играли на жеребьевке мирового чемпионата по футболу. У нас была такая команда, состоящая из музыкантов из разных стран, которые должны были играть финальную часть. И один из них был Серджио Брандао – бразилец. Бразильский джаз, конечно, один из самых интересных и очень самобытных.

А вот музыкальный стиль Босса Нова, который появился примерно в 50-е в Рио-де-Жанейро, это же как раз – джаз, правильно?

Это Босса Нова. Но это джаз. В принципе, это ритм. Есть еще самба – ритм. Есть еще латиноамериканские всякие меренги, есть еще ритмы болеро и прочие. Но вот один из главных — это Босса Нова. И этот ритм подарили бразильцы. И мы его очень любим.

Напоследок вернемся к юбилейной Вашей теме, еще целые полгода осталось праздновать юбилей до конца 2019-го, куда поедете? Может быть, все-таки соберетесь в Бразилию, или в Южную Африку?

Мы очень хотим в Бразилию, мы ведем переговоры, но туда далеко лететь, мы хотим полететь не на один концерт, а на несколько. Не знаю, успеем ли мы до конца празднования нашего двадцатилетия, но мы продлим празднование, если что.

А какие еще мероприятия запланированы в честь юбилея?

У нас несколько концертов в Москве, которые мы хотим сделать разнообразными, у нас есть опыт выступлений с музыкантами классическими, это и ансамбль Спивакова «Виртуозы Москвы», это и, конечно, Юрий Абрамович Башмет и его «Солисты Москвы», и его оркестр, так что, надеюсь, мы сможем с ними сможем выступить. Может быть Денис, большой поклонник джаза, Мацуев, к нам присоединится. Ну, это как бы «Классика и джаз».

Также мы планируем сделать «Джаз и Джаз», мы пригласим наших джазовых музыкантов, либо наших и зарубежных. Но у нас еще есть «Джаз и поп». Музыка. У нас есть опыт работы с Ларисой Долиной, которая и джаз, и поп поет, у нас есть Валерий Сюткин, с которым тоже у нас есть точки соприкосновения музыкальные и человеческие, также Сергей Мазаев.

А недавно, находясь в городе Казани, мы выступали на одном мероприятии вместе с Филиппом Киркоровым, и мы с ним обсуждали возможность нашего какого-то совместного проекта. Мне нравятся его выступления, и я думаю, что если мы что-то придумаем вместе — это будет очень здорово и красочно, потому что он любит краски, а я люблю, чтобы все звучало здорово. Ну, плюс, он великолепно поет, так что, я думаю, что мы можем придумать что-то очень яркое.

Я Вам желаю успехов, осуществления всех задуманных проектов, даже не озвученных здесь, уверенна, у вас такие есть.

Спасибо, есть.