Анатолий Быков: «Взять власть в си руки!».

Анатолий Петрович, сейчас в крае все обсуждают процесс объединения территорий. Как Вы его оцениваете? - То, что происходит в крае – это прецедент, показатель консолидации общества, консолидации регионов. Я не помню, кто придумал референдум, но это не губернатор. Он уже позже выступил и поддержал эту инициативу. Первое его положительное решение на уровне края. Объединение людей разных национальностей наших регионов – это знаковое событие. Посмотрите, что сегодня происходит: мы развалили Советский Союз совсем недавно. Это история, все помнят. И никто не встал на защиту. И ни с кого не спросили за это, никто не ответил. А сегодня медленно, но верно разрушается и Россия. КОМУ ВЫГОДНО УКРУПНЕНИЕ РЕГИОНА? На самом деле я не слышал, чтобы на федеральных каналах, с трибуны федеральной власти это поддерживалось, все проходит на уровне края. ЗДЕСЬ НЕТ ПОЛИТИКИ. ЭТО НУЖНО ВСЕМ ГРАЖДАНАМ. Многие, а я сейчас езжу по городам, спрашивают: «Анатолий Петрович, но нас ведь не спросили, когда разъединяли. И нас не спросили, когда разъединяли Советский Союз, дали республикам порулить». И до чего дорулили? Мы совершили непоправимую ошибку. Было много перегибов. Надо взять позитивное и понести в будущее: то, что мы объединяемся, открываем разные проекты, экономические, социальные. Я хочу сказать, что наш край и без Таймыра с Эвенкией богатый. А если еще объединимся, то это и золото, и платина. НАМ ЭТО ВЫГОДНО, НАДО ВСЕМ ПРИЙТИ, ПОЗВАТЬ ДРУЗЕЙ, РОДИТЕЛЕЙ И ПРОГОЛОСОВАТЬ. - Что изменится после объединения? - Изменится территория, название останется, скорее всего, Красноярский край, Наверно, изменится бюджет. Откроется более привлекательная территория для инвестиций. Для этого должна поработать власть. Создать условия привлекательности, чтобы инвестор приехал и вложил деньги. Он должен знать, что деньги сохранятся здесь. Вот чем должна власть заниматься, а не говорить с трибун, что здесь все расцветет, все будет красиво. Для того чтобы так жить, надо засучить рукава, зайти по колено в грязь и работать. ЭТО БУДЕТ КРУПНЕЙШИЙ СУБЪЕКТ ФЕДЕРАЦИИ, ОТ КОТОРОГО БУДЕТ ЗАВИСЕТЬ ЭКОНОМИКА РОССИИ. Мне неприятно было, когда вчера я видел по телевизору, как советник президента Илларионов сказал, что для Федерации это объединение ничего не даст. Грош цена такому советнику, я не побоюсь это сказать. - Вы считаете, референдум состоится? Есть мнение, что явка будет низкой. - Здесь многие политики хотят на референдуме руки погреть. - А кто? - Не хочу называть. Я незаинтересованный человек. Я, ВРОДЕ, НАОБОРОТ, ДОЛЖЕН ГОВОРИТЬ, ЧТО ВО МНОГОМ С ЭТОЙ ВЛАСТЬЮ НЕ СОГЛАСЕН. НО ЭТО НЕ ПОЛИТИКА, ЭТО ДРУГОЕ! Посмотрите, Европа объединилась. И не все они были друзьями. Разные люди, разная валюта, менталитет, но объединились. А мы тут не может объединится со своими братьями. - Как Вы считаете, почему у нас до сих пор нет экономического рывка в крае? - Знаете, есть люди, которые умеют красиво говорить, грамотные, но не все эти люди профессионалы своего дела. - Вы имеете в виду губернатора? - Я не скажу, что это человек - разрушитель, по сравнению с предыдущим губернатором. Тот разрушал. Он знал только, как ломать. Хлопонин очень хорошо говорит, правильные вещи, я подпишусь почти под каждым его словом. Но, чтобы эти вещи сделать, он об этом забывает. Но чтобы жить и работать в крае, здесь надо жить и работать 24 часа, засучив рукава, вкалывать. А как можно вкалывать, когда человек приезжает–уезжает, когда его семья здесь не живет, его дети здесь не живут. - Сейчас модно кризисного менеджера нанимать. - Это плохо. Можно на предприятиях нанимать, но не на государственные посты. Еще есть один такой деятель, но он превзошел всех. Это Абрамович – губернатор Чукотки. Государственный человек показывает, что нужно делать. А он все вывозит из России. Я не хочу считать его деньги. Но он показывает пример, и никто к нему не приходит - ни прокуратура, ни ФСБ. - Прокомментируйте, чем может закончиться дело Ходорковского? - Я могу сделать 2- 3 прогноза. Да, его осудят, но он выйдет через 2-4 года. Прокурор запросил 10 лет общего. Дадут 7-8 лет. Второй вариант: может президент помиловать в связи с амнистией. Во-первых, первый раз, во-вторых, приковано внимание к этому процессу. Грамотности у прокуратуры не хватило, чтобы доказать его вину. К таким людям, такого уровня, должны находить подход и создавать условия, чтобы они работали в России. Он должен был выйти и сказать: Россия меня сделала супербогатым человеком, я хочу здесь работать. - Как Вы считаете, чем может закончиться МОНЕТИЗАЦИЯ ЛЬГОТ? - Я ГОВОРЮ С ПОЛНОЙ УВЕРЕННОСТЬЮ – ДЕЛЬЦЫ ХОТЕЛИ СОВЕРШИТЬ ПЕРЕВОРОТ В СТРАНЕ. Я УБЕЖДЕН, ПРЕЗИДЕНТА ПОДСТАВИЛИ этой реформой. Советники, правительство, государственная Дума. Это говорит о том, что в Думу, в главную фракцию «Единая Россия» пришло много случайных людей. И В КАКОЙ ГОД! В ЮБИЛЕЙНЫЙ ГОД! 60-ЛЕТИЕ ПОБЕДЫ! РАЗВЕ ЭТОГО ЗАСЛУЖИЛИ НАШИ СТАРИКИ? В любом государстве приди и спроси! Скажут, зачем вы людей на голову ставите? Я уверен, президенту не докладывают, в каком состоянии они живут. Я вчера был в Овсянке и понял, почему оттуда делают телемосты с ним. Подбирают людей те, кто заранее знают, какой вопрос зададут. Если власть боится слышать вопросы от своего народа, это не власть, это случайные люди. А президент, когда начались волнения в Помосковье, понял, что это бомба замедленного действия, и остановил это. Поверьте, деньги в России есть. И не со стариков надо было брать их. - И где же деньги? - Они в теневом секторе. Все под столом. Государству надо создать условия, чтобы теневая экономика вышла на поверхность. Не дубинками, прокурорами, ФСБ. Чтобы они не бежали на Запад, а оставались внутри страны. А старикам элементарно надо убрать льготы и платить нормальные пенсии, чтобы они не ходили с этими бумажками, как Моисей 40 лет водил по пустыне, но он хоть вывел, а наши старики не могут найти правды. Чиновники обозленные встречают их так, как будто у них лично приходят отбирать. А еще бумажки такие напечатали, что люди разобраться не могут. Это сделано специально. Надо пенсию нормальную начислять. Они же снова придут в магазины тратить эти деньги, будут покупать внукам. Деньги пойдут в экономику. - ВЫ ЗАРЕГИСТРИРОВАЛИ ПАРТИЮ «Евразийский Союз». ДЛЯ ЧЕГО? - МЫ ХОТИМ, СКАЖУ ВАМ ПРЯМО, ВЗЯТЬ ВЛАСТЬ В СВОИ РУКИ. - В смысле? - Мы пошли с низов. И разъясняем людям, что «Евразийский союз» - это консолидация, что мы хотим объединить, поднять всех снизу вверх. Нам сейчас все реформы, все партии предлагают сверху. Они неплохие люди, но не дальновидные. У них не хватает образования для таких вещей. - Вы хотите создать оппозицию «Единой России»? - Безусловно. Это не амбициозная цель. Это нормальная цель здравого человека. Мы хотим жить, работать здесь, чтобы дети жили в богатом крае. - Кто возглавит краевое отделение? - Пока Горлов (Владимир Горлов – депутат ЗС края – ред.). Потом посмотрим. Мы работаем с центром России, с Кавказом, с Сибирью. У нас нет различий по национальностям. Мы должны очень осторожно относиться к конфессиям. Никто не знает, кто первый приехал сюда в Сибирь: русский или мусульманин. Если поднять историю, Сибирь была ссыльной. Сюда бежали вольные люди, которые не соглашались. - Есть люди, которые работают над Вашим имиджем? - Нет. Я сам работаю и над собой, и над коллегами. У меня очень грамотные люди. Профессора. Но задаю тон я. Может мне и надо работать над имиджем политическим, но я не хочу заниматься пиаром. Какой уж есть. Люди меня воспринимают позитивно. Знаете почему? Потому что я искренне их люблю. ПО ЗАКОНУ Я ЛЮБЫЕ ВЫБОРЫ В КРАЕ ВЫИГРАЮ. Если не будут применять технологии всякие, приемы. В РАВНЫХ УСЛОВИЯХ Я ВЫИГРАЮ, НИКОМУ ДАЖЕ ШАНСА НЕ ДАМ. - НА ПРОШЛЫХ ВЫБОРАХ МЭРА КРАСНОЯРСКА ВСЕ ДУМАЛИ, ЧТО ВЫ БУДЕТЕ БАЛЛОТИРОВАТЬСЯ. ТАКАЯ ПЕРСПЕКТИВА ОСТАЕТСЯ? - Знаете, я последовательный человек. Если я говорю, что не иду, а поддерживаю, значит, я так и поступаю. А НА СЛЕДУЮЩИХ ВЫБОРАХ Я ПОДУМАЮ. Я НИКОГДА НЕ ГОВОРИЛ, ЧТО ПОДУМАЮ, А СЕЙЧАС ГОВОРЮ. ПОДУМАЮ. СЕЙЧАС УЖЕ ТАКИЕ МЫСЛИ ЕСТЬ! Я вспоминаю встречи, и везде говорили: Анатолий Петрович, если вы пойдете, мы пойдем голосовать. Почему не идете? - Я говорил: Я мэра поддерживаю.- а они: Нет, хотим вас. И еще. У меня есть обязательства перед избирателями Октябрьского района, я депутат ЗС, люди мне доверяют, особенно, в трудных ситуациях. Я должен сделать до конца все, что обещал им. А дальше посмотрим. - А Вы еще не отказались построить в городе завод по переработке мусора? Что мешает? - Знаете, я думаю, что у нас бесхозяйственная власть. Никто ничего не хочет делать. У нас есть полигон, за который убивают, воюют между собой. Это свалки. Они меня не интересуют, они меня беспокоят. Что будет с ними через 20 лет? Мы город весь загадим ими. А чиновников, которые все это подписывали, уже не будет во власти. В связи с тем, что я предлагаю, они должны были схватиться за меня двумя руками и сказать, вот есть дурачок Быков, который приглашает инвесторов, агитирует, готов построить. Они бояться. Вот Быков построит и все лавры ему достанутся. Пусть они спят спокойно. Быков итак популярен. Я благодарен избирателям, я это знаю. Быков не обманывает свой народ. Бог все видит и придает мне сил. - Вы верующий человек? - Без веры жить нельзя. Меня часто предавали, обманывали. Так всегда бывает. Возьмите историю. В политике, власти всегда зависть, всегда предательство. - Когда Вас предают, что Вы делаете? - Я забываю этих людей. Это самый легкий способ победить. Я просто вычеркиваю их из памяти. И я слышу и вижу, что им это так больно, что я их забыл. Это внутренняя тренировка сознания. Когда было 20 лет, пытался сделать кому-то что-то, некоторым подонкам - дать по физиономии. Сейчас нет. Все, что связано с уголовными делами – это все фикция. И никто бы меня не выпустил, если бы я организовывал покушения на Струганова. Если уже честно сказать, если бы организовывал покушение на Страганова, его бы уже не было! Давным-давно! Это просто прием был, воспользовались грязным приемом! Это страх предателя, который пошел на все, даже лечь в покойники, лишь бы спастись от Быкова! А я про него забыл. Да я даже на суде дал показания в пользу Струганова. Бог ему судья. И таких, как Струганов, вокруг много. И если каждого заказывать, их не переубиваешь. Это прием тех людей, которые далеко и высоко сидят, чтобы убрать меня с политической арены. - Прокомментируйте убийство Ульяшина или азербайджанские разборки? Что происходит? Чикаго тридцатых? - Ульяшина не знаю. А азербайджанские разборки, я думаю, что это внутренние разборки и к ним подталкивают отдельные люди, отдельные, может бывшие работники спецслужб. Это прием старый. Его придумал еще Дзержинский. Знаете, кого не убили, сразу называют «лидер преступной группировки». Вот убили Октая Ахметова, он был моим другом. Я не стесняюсь сказать. Он никогда не был лидером преступной группировки. Он был лидером своей общины. Доброй души человек. Не проходил мимо несчастья человека. А когда убили его, он уже был инвалидом. Он никому уже ничего плохого не делал. Взяли и убили. Потому что он был флаг, за которым шли с верой. Я для журналистов хотел бы сказать: не надо все это популяризировать. Надо позитивное популяризировать. Наше общество итак ничего хорошего не видит. Вот в поселке Элита построен спорткомплекс, дворец. Ни в одном районном центре такого нет. А в этом поселке построили. Журналистов никого. Полный зал народу сегодня ребятишек. У депутатов спросите, у Усакого, Пащенко можете спросить, они там были. Вот что надо показывать. - Какой чаще всего вопрос Вам задают на встречах? - Как депутату чаше всего задают вопросы про повышение тарифов. Рассказывают о своей жизни, как они живут, как перебиваются. Таких - большинство. Конечно, есть средний класс, но и им тяжело. Я знаю, как это. Люди простые спрашивают, как выжить? И очень трудно ответ найти. Я не могу ответить. На революцию не могу позвать, даже когда хочется. Не могу, знаете, ни к чему хорошему это не приведет. Я избрал другой путь. Он длинный - создать партию, подниматься с низов. Делать конкретные дела, чтобы люди верили нам. Простая логика, если тебя избрал народ, ты должен его уважать и любить. А если ты не хочешь, зачем идешь во власть? Главное - выбрать нужного человека. Я тоже, когда начал заниматься политикой, совершил ряд ошибок. Пригласил в политику не тех людей. Я не хочу говорить персонально. Может они хорошие люди, но они не политики. Я знаю, что в другом направлении, может в социальном, они бы больше пользы принесли. Я просто находился в таких условиях, собирал людей отовсюду, они не побоялись и пошли. Они тоже какую-то пользу принесли. Но правильно выбрать человека – это самое сложное. Сегодня я уже сам стал политиком и все вижу не вооруженным глазом. Я зайду на любое предприятие и сразу могу дать оценку любому руководителю, а если ошибусь, то на пол очка. - Каким образом? - Вот, например, в школу зашел, пойду в столовую, в туалет, в класс, в спортзал. Посмотрю на порядок, на чистоту, и все станет ясно. - Что бы Вы изменили в своей жизни, если бы это было в Вашей власти? - В своей жизни ничего. - Есть поступок, которого Вы стыдитесь? - Я не скажу, что я ангел, я совершал поступки, которые, может, сейчас бы не совершил. Может по неопытности, может, по ситуации. И осознавал уже после событий, когда в армии служил, в институте учился, и когда пошел в бизнес, на алюминиевый завод. Может быть, были во все времена ошибки. Но не ошибается тот, кто ничего не делает. Я всегда стремился, шел к позитивной цели. Увы, трудно было не ошибиться, в людях - тоже. И выбирал их, окружал себя теми, с которыми поднимал завод. Делал то, что хотел, для города и края, я никогда себя не отделял. И, если, некоторые акционеры, которые со мной работали, пытались меня соблазнить, уйти от этого, воспринимал это все в штыки. Говорил, я здесь живу, собираюсь жить, и буду делать то, что я делаю. - Вы сидели в 10-ти тюрьмах. Что для Вас свобода? - Это философский вопрос. Я везде был свободен. Душа была свободна. Я что хотел, то и говорил. Чем хотел, тем и занимался. Обычно, в тюрьмах этого не происходит. Как вам сказать, такое ощущение, как будто над моей душой, над телом что-то такое было, меня поддерживало. Везде себя чувствовал спокойно, уверенно. Больше переживали на свободе мои близкие, я их успокаивал. Внутренне я был спокоен и свободен! Приведу пример, когда суд был в Москве. Свидетелей вызывают, они дают показания, к делу отношения не имеют, но трясутся уже потому, что пришли в суд. Я находился в клетке, но был спокоен. Говорил то, что думал и прокурору, и судье. И давал оценку всему этому спектаклю. Почему я назвал 10 тюрем? Я в Венгрии сидел 6 месяцев по месяцу в каждой тюрьме. В одиночке. В Венгрии так далеко ушли, что России не догнать. У них нельзя назвать тюрьму тюрьмой, это учреждение. В Лефортове чем-то похоже. У нас режим сложный. А у них порядок, чистенько, питание хорошее. Хотя я не обделен был питанием, я просто сравниваю, тренажерный зал в тюрьме, прогулка, душ, белье меняют раз в неделю. Как в больнице. Цивилизованно свидание проходит. Я в Лефортове постоянно критиковал руководителя этого учреждения. - Что там было? - Вот государство говорит, семья – ячейка общества. А когда человек попадает в тюрьму, там все делают, чтобы семью разъединить. Ну что здесь такого? Встреча с семьей? У нас через стекло, по телефону, чтобы кто-то стоял, слушал, о чем ты говоришь. А в Венгрии есть комната для свиданий, где приходят с детьми, жена там или к жене приходит муж. И спокойно они общаются, разговаривают. Да, может, там видеокамера стоит, наблюдает за ними. Но они общаются полтора, два часа, три. Дети вообще могут все что угодно. Постоянно есть контакт с семьей. А у нас это только начинается. Я вот слышал, чем занимается сейчас Шаешников Владимир Константинович, я слышал, что он это убирает, это убирает… - Там вышки хотят убрать. - Да, он пошел по этому пути. И дай Бог, чтобы он это сделал. Я сидел у него в СИЗО. И знаю, в каком состоянии там все. В самой строгой камере, в подвале, бункер называется, где нет света дневного. Хотя я в свое время много помогал этому учреждению, когда был в совете директоров, много помогал. И вот… они меня туда посадили. - И каково это? - Я человек привычный ко всему. Я вырос на земле, я закалился. Не сложно было пережить. И вот Венгрию вспоминаю, Вы сказали, что это был санаторий. Действительно, это как в санатории. Адвокаты сколько хотят, столько и ходят к тебе. Утром, вечером. Без очередей. А у нас часто бывает такое, что вот адвокат придет, его заставляют ждать. Я спрашиваю: почему? А мне говорят: мест не было. А я уже познакомился с ребятами там, которые обслуживают, говорю: что, не было мест? А они: да, нет, вроде, были. Не хотят работать. - Вы корреспонденту «Ведомостей» сказали, что после всего этого народ Вас стал еще больше любить. Как Вы это почувствовали? - А у нас полстраны сидело. Посмотрите, сколько изолировано людей, наверно, больше, чем в Советском Союзе было. Если взять 30-е, тогда была классовая борьба, сводили счеты завистливые люди, было модно стучать. И такое название было – «враг народа». И людей невиновных забирали тысячами. И они не могли защититься. И люди с тех времен передавали своим детям. А когда занавес открылся, уже открыто стали говорить, что происходило и что сегодня происходит. У нас и сейчас так бывает, что забирают, осуждают невиновных. Есть ошибки. Почему я предложил реформу провести, чтобы все те, кто учится на юрфаке, и хотят работать в прокуратуре и суде, чтобы на практике 3 месяца в общей камере проводили, это для них нужно, для их образования, чтобы не допускали ошибок. Они могут одним росчерком пера сломать жизнь человеку. Сколько жизней поломали? Миллионы! Я не в обиде ни на милицию, ни на прокуратуру, ни на ФСБ. У них есть профессионалы и уважаемые люди, к которым я очень хорошо отношусь. Но много есть и таких, которые используют свое положение и совершают, заведомо зная, должностное преступление. Вот пришел новый руководитель ГУВД края, местный, молодой, энергичный, которого знают все. Сказал: обращайтесь ко мне. Вот мой телефон. Снимает начальников районных милиций и ни одного, ни двух, ни трех! Значит, работает человек. Хочет, чтобы милиция была эффективной, привлекательной для людей, которые за счет налогов ее содержат. Чтобы народ шел не к тем людям с улицы, которые могут их защитить, а в милицию. - Вы чего-нибудь боитесь в своей жизни? - Боюсь. - Чего? - Своего страха. - То есть побеждает тот, кто побеждает свой страх. - Да. - Анатолий Петрович, какая новость за последнее время Вас порадовала, удивила, возмутила? - Центральные СМИ все показывают, как вокруг происходят революции, перевороты, захват власти (в республиках СНГ – ред.), и, знаете, вот это огорчает меня. Мы жили в одной семье, в Советском Союзе. Я сейчас много езжу, общаюсь. И люди уже устали от такой жизни, особенно в Азии. Киргизия - пенсия 5-7 долларов, или 15 там. Казахстан - пенсия 150 долларов. Белоруссия, Украина, Грузия. Я дружи с людьми из этих республик. Они ко мне приезжают, я – к ним. Эта дружба проверена годами, десятилетиями. Надо по-другому выстраивать отношения. Всех надо уважать. И они тоже будут тебя уважать. То, что показывает телевидение, говорит о том, что мы, Россия, как старшие братья, не можем повлиять. А ведь мы можем! Не хотим или не знаем как. Это огорчает. 13 апреля 2005, 18:54:55