Вице-мэр Красноярска Алексей Машегов: «Мы должны разгонять, тормошить болото и болотца»

14:55,18 февраля 2019

Из журналиста в чиновника

Мы встречаемся с Алексеем где-то. Он просил не говорить. И за кружкой чего-то. Об этом он тоже просил не писать. Мне хотелось видеть своего если не друга, но хорошего знакомого в комфортной обстановке и согласным на откровенный разговор. Сперва он был по-чиновничьи серьезен (возможно, всему виной окончание рабочего дня), но после расслабился. Единственное, что меня смущало весь час нашей беседы - костюм, галстук и рубашка. Таким его до сих пор непривычно видеть не только мне, но и многим, кто с ним знаком.

Когда журналист идет во власть, это всегда воспринимается неоднозначно (Алексей Машегов до работы в мэрии был главным редактором «Делового квартала» - прим. sibnovosti.ru). Это же по сути из «Спартака» перейти в ЦСКА…

Я бы не сказал, что из «Спартака» в ЦСКА. Это, скорее, из футбола в регби. Но последние лет шесть-семь у меня сформировалось, скажем так, государственническое мировоззрение. Говорят, плох тот человек, который в 18 лет не был радикалом, а к 40 годам не стал консерватором. Радикалом я побыл. И где-то с 2012 года пришло четкое понимание, что крепкая и стабильная власть - то, что нужно России. Не революции… Хотя перемены нужны - на них запрос в обществе очень большой. Но я стал, как это называют в Фейсбуке, ватником. Это так. Не зря же глубоко мной уважаемые Эдуард Лимонов и Захар Прилепин примерно в то же время с теми или иными оговорками признали: или ты поддерживаешь на данном историческом этапе государство, или ты способствуешь его развалу.

И шесть лет ты с этим жил… Сидел и ждал чего-то?

Не ждал ничего, работал. У меня трое детей. Некогда было сидеть и ждать. «Деловой квартал» - издание, которое соответствовало тому, что я понимал под правильной журналистикой, в большей или меньшей степени на разных стадиях своего существования. Но к 40 годам я восемь лет был в «ДК» с двумя перерывами - все понятно, все известно. Времена для СМИ тяжелые, тем более для печатных. Поэтому всегда в режиме бодряка на грани выживания. И поступило предложение, так сказать, войти во власть.

Кто вашу кандидатуру посоветовал?

Я бы не стал об этом говорить.

Дальше.

Дальше - новый мэр, о котором я практически ничего не знал. Пришел, познакомился. Два часа разговаривали. С третьей минуты откровенно, что отразилось на лексических конструкциях с обеих сторон. Я сразу сказал, что ни одного дня чиновником не работал и это мой минус. Сергей Васильевич наоборот сказал, что это мой максимальный плюс. У мэра глаза горят, он не соответствовал образу чиновника, который был у меня в голове.

Сомнений не было?

А какие должны были быть? Это был вызов… Хотя слово «вызов» дурацкое и его сейчас используют где попало. Но тем не менее. Это был шанс поучаствовать в принятии решений, которые могут повлиять на жизнь города, а не просто в Фейсбуке ворчать. Как можно было отказаться от возможности такого своего применения? Мне всегда хотелось служить именно в смысле, который закладывал Грибоедов. Теория малых дел - то, что мне нравится. Я считаю, что если в систему попадает человек с нормальными взглядами - это здорово. Значит, круг здравомыслия может расшириться. На этом уровне проблемы решают конкретные люди, а не система.

В твоем окружении точно были разные реакции на выбор продолжения карьеры. Самое яркое?

Были те, кто выискивал какие-то следы, что я с кем-то учился, дружил. Но единственный след - это мой дедушка, который был главой города в 1972-1979 годах (Морев Анатолий Ильич был главой городского Совета - в то время должность аналогичная мэрской). Многие называли мое назначение анекдотом. Когда стали появляться новости, все сразу вспомнили мое фото с красным ирокезом, который я сделал во славу чемпионства «Спартака» за несколько месяцев до этого.

В детстве ты же видел работу своего деда?

Мало его видел. Он все время работал. Так же, как сейчас меня семья мало видит.

Я к тому, что вот эта память повлияла на твое ментальное изменение, на решение поменять сферу?

Думаю, да. Это повлияло на мое отношение к власти, к тому, как важно, чтоб она тебя не отравила, не превратила в порочное существо. Мой дедушка не украл ничего. Ни-че-го (Алексей произнес это по слогам и как-то с двойным смыслом - то ли с уважением, то ли жалея. Об этом мы поговорим в следующем вопросе. - прим. sibnovosti.ru). Он имел большую власть. Но у нашей семьи не было никогда личного автомобиля. Он вышел на пенсию без бизнеса, без кучи квартир. Но когда я сейчас читаю о его делах… Оперный театр – это его стройка. Он пробивал в Москве деньги на сусальное золото для куполов Покровского собора, хотя сам был атеист.

Ну хоть раз у тебя была мысль: я внук самого главного человека в городе, где мои миллионы?

Скромность в хорошем смысле слова в обязательном порядке всегда была в нашей семье. Я был советским мажором, но никогда мажорство не проявлял. Дедушка ушел на пенсию в 1985-м, поэтому перестроечная волна прошлась по нам, как и по большинству жителей страны. Может быть, из-за этой скромности в юности я был и анархистом, и панком. Вопросы социальной справедливости меня всегда волновали.

Горящие глаза, новый мэр, новая работа. Но всегда, окунаясь в омут с головой, в какой-то момент начинаешь ловить может маленькие, но разочарования. У тебя это есть?

Это очень типичная болезненная ситуация. Ты входишь в систему, понимаешь, как должно быть, а система тебе говорит: не сдвинешь, не пытайся. Вот пришла с мэром команда - там все заряжены. 300 спартанцев. Они заражают коллег, многие старожилы мэрии разделили новые принципы работы. Но система большая, остались в ней и такие люди, которым ничего не надо. Они делают строго от и до, им не важен результат, они заняты процессом. Соответственно, ты со своей активностью вызываешь раздражение. Знаешь, у каких чиновников лучшая выживаемость? Которые ничего не делают. Ни хорошего, ни плохого. «Правильный» чиновник на риск никогда не пойдет, сошлется на 115 регламентов, 26 ГОСТ(ов) и спустит на тормозах. И может быть, меня бы самого это болото засосало, если бы Сергей Васильевич ежедневно это болото не перемешивал палкой. Мотиватор он отличный. А когда что-то получается - это бодрит. Косяков в городе хватает, но это из-за того, что вообще много всего делается, активные изменения по всем направлениям. Мне нравится, что происходит с городом, если говорить о векторе его развития.

Как изменились отношения с твоими знакомыми, которые все вечно критикуют в Фейсбуке? И не хочется ли тебе разбить голову лопатой тем, кто под постом отмечает тебя?

С хорошими знакомыми ничего не изменилось - ни зависти, ни неприязни. Насчет отметки в Фейсбуке - психологически это бывает тяжело, когда по самым разным проблемам: «Алексей Машегов, а разъясни-ка..». Хочу сказать всем, кто отмечает, спасибо. Я все читаю, все смотрю. Когда есть конкретика, всегда реагирую, передаю в работу. Но зачастую люди свои политические интересы пытаются таким образом отстоять. Или когда общая патетика о том, что все плохо - не нужно здесь меня отмечать.

Инстаграм мэра кто ведет? Ты, мэр, команда?

Команда, я уже много раз про это рассказывал. Но многое, что там публикуется - его контент. Бывает, в пять утра он присылает видео с незапланированного объезда - мол, разместите.

Я к тому, что инстаграм мэра превратился в рубрику «Человека обидели» (привет, коллеги. - прим. sibnovosti.ru). Это ведь большой информационный риск - кому-то не ответили вовремя и полилось…

Это большой информационный риск. Хотя конкретные жалобы мы отрабатываем от и до совместно с главами районов и ведомств, которые теперь тоже есть в инстаграме.

Погоди. Ты сам сказал про болото. Районные администрации, ведомства в инстаграме - это ведь все будет в большинстве своем для галочки.

Так мы и должны разгонять, тормошить болото и болотца, и соцсети тут в помощь. Речь ведь про конкретные вещи. За прошлую неделю было 20 таких обращений - где-то про ямы, где-то про заснеженную лестницу - которые решили. Не отписали в какой-то срок устранить, а взяли и сделали.

Больше всего комментариев о чем?

«Черное» небо.

Но оно всегда было.

Не хочу вдаваться в феномен накачки темы политическими и информационными технологиями. Но я не могу и не стану себя обманывать, когда смотрю за окно, а у нас девятый этаж, вид на Покровскую гору. Там все видно. При этом у меня хронический насморк, и я реально не чувствую запахи.

Давай про самое веселое - про красноярскую оппозицию. Я бы ее описал одним словом. А ты?

Моя работа больше касается хозяйственной повестки. И работа мэра тоже. Поэтому и говорить о политической оппозиции с моей стороны - неправильно.

Да погоди. Красноярская оппозиция не имеет отношения к политике. Она как раз давно вошла в повестку хозяйственную - мусор, «черное» небо, дороги, здания на проспекте Мира, вырубка деревьев. Им бы предложили пару мандатов, они и то бы отказались ради хайпа в миру, так сказать.

Вот ты меня сейчас затягиваешь в интервью, которое весь красноярский Фейсбук потом будет перемывать неделю.

Рука-лицо.

Если к вопросу о вечно недовольных… Как метко сказал однажды Сергей Дубинцов, эти люди - чемпионы по перечислению проблем через запятую. С такими людьми трудно иметь практические дела - и это показывает уже мой опыт. Я же с горящими глазами начал предлагать всем сотрудничать. Но не всем это оказалось нужно. Корень «труд» в слове сотрудничать они не замечали. Поплевывать в монитор, читая Фейсбук, при этом парковать машины на газоне, кидать окурки на дорогу - пока это происходит, любые труды мэрии будут недостаточны. Но и среди критично настроенной аудитории все же есть люди, с которыми реально делать какие-то проекты. С Олей Абанцевой (Благотворительный фонд «Добро24.ру») мы сейчас начинаем совместную благотворительную историю, с Катей Галановой ищем варианты сделать вольеры для передержки собак. Если ты недоволен и хочешь что-то изменить - мы готовы. Только если труд будет с обеих сторон.

В завершении про тебя. Как изменилась твоя жизнь за последний год?

Я здесь согласен с Захаром Прилепиным. Ребенку не столько важно время, которое ты с ним проводишь, сколько уважение к папе. Понимание, что папа крутой чувак. В этом плане семья, дети понимают, что папа делом занят, и это оправдывает мое частое отсутствие дома. Да и дома постоянно сидишь в телефоне - отмечают же в Фейсбуке часто (смеется). Я стал меньше писать в соцсетях, в барах за «Спартак» поболеть уже так активно не удается.