Композитор Андрей Кротов: «Творческая лаборатория в музыкальном театре – это вещь диковинная»

С 1 по 11 октября в Новосибирске пройдет Национальный фестиваль и премия «Музыкальное сердце театра». Церемония награждения состоится 11 октября в Концертном зале Новосибирского государственного академического театра оперы и балета. «Сибирское агентство новостей» совместно с телеканалом «Продвижение» подготовили цикл интервью с организаторами фестиваля, участниками творческой лаборатории и номинантами премии. Андрей Кротов – композитор, автор мюзиклов, опер, камерных и других произведений. Дипломант национальной премии «Золотая маска» за музыку к спектаклю «Римские каникулы» Новосибирского музыкального театра.

- Экспертный совет «Музыкального сердца театра» отобрал для творческой лаборатории фестиваля две ваших работы. Как и когда они появились?

- Мы с моей супругой Нонной Кротовой узнали о творческой лаборатории, которая требует новых произведений, достаточно поздно. Но один проект у нас к тому времени уже был в работе – это «Вокруг света в 80 дней». Были готовы отдельные номера, определена какая-то драматургия. Заявку подала Нонна в качестве либреттиста.

Второе произведение – «Рай для двоих». Я уже достаточно давно работал над ним. Фактически уже был готов спектакль с хорошей музыкой, сделанный для Новосибирского государственного драматического театра под руководством Сергея Афанасьева. Но там он не пошел по каким-то объективным причинам, так что я решил его расширить, дописать какие-то номера, а Нонна поработала над либретто. Заявку в этом случае я уже подал от своего имени. Так случилось, что экспертный совет утвердил обе заявки. Режиссеры в этих двух проектах разные, а авторы одни.

- Какова дальнейшая судьба заявок?

- Мы объединяемся в команды и работаем вместе над проектами. «Рай для двоих» поставит режиссер Саратовского областного театра оперетты Ольга Склярова. В качестве драматурга заявлен Исидор Шток. Помните спектакль «Божественная комедия» Театра кукол под руководством Сергея Образцова? Он поставлен по той же пьесе Исидора Штока. Написана пьеса очень тонко и критично, я бы назвал ее язык нравоучительно-фельетонным. Аркадий Райкин работал в такой манере. Но эта стилистика уже немного не попадает в ритм нашего времени. Сегодня по-другому выглядит мир, по-другому воспринимают его наши мозги. То, что 60 лет назад было запрещено и наказуемо, сейчас разрешено и свободно.

В результате у нас получилась история райской любви земных людей. Она началась в раю и закончилась на земле, ничуть не хуже, чем в раю. Но что из этого сделает режиссер – сказать не могу. У Ольги Скляровой свое видение, она практически полностью отказывается от фабулы Исидора Штока, оставляя песенные номера.

«Вокруг света в 80 дней» поставит Михаил Водзуми. Это достаточно известный московский режиссер. Но он известен и как актер благодаря съемкам, в первую очередь, в боевиках и сериалах. Что касается литературной основы, то это классический роман Жюля Верна.

Как распределялись и выбирались проекты – я не знаю. Кому из артистов предстоит воплощать их в жизнь – тоже пока неизвестно. Возможно, будут задействованы актеры разных театров, студенты Новосибирского государственного театрального института, консерватории и музыкального колледжа.

- Творческая лаборатория – это новый жанр для вас?

- Творческая лаборатория в музыкальном театре – это вещь диковинная. Я имею ввиду именно лабораторию по созданию, а не авторские показы каких-то произведений, что практикуется довольно давно. Чтобы в течение очень ограниченного времени создать хотя бы остов спектакля – я в своей жизни с таким сталкиваюсь только второй раз. Недавно прошла творческая лаборатория в Пермском академическом Театре-Театре, и вот сейчас «Музыкальное сердце театра». Так как все в новинку, вопросов много. Но я уверен, что все запланированное состоится.

Для меня есть и еще одно новое обстоятельство. Когда я работаю с Новосибирским музыкальным театром, то я знаю там всех исполнителей. Поэтому когда я писал «А зори здесь тихие», затем «Вия», наконец, «Римские каникулы», то, конечно, я в общем понимал, для кого я пишу. Другое дело, что потом приходил режиссер, у которого другое видение, и на эти роли порой ставил других актеров. Но частенько и совпадало. Партию Сотника в «Вие» я писал для Романа Ромашова, он эту роль и сыграл. В «Римских каникулах» я писал для главного редактора журнала мистера Хеннесси, имея в виду актера Александра Выскрибенцева. И это совпало. Когда я писал для принцессы в этом же мюзикле, то мог представить, как это будут петь Анна Ставская. Это хорошо и удобно, когда в голове у композитора стоит образ актера, который будет это исполнять. В творческой лаборатории такой подход невозможен по причине, о которой я уже сказал.

- В предисловии к «Золотому теленку» Илья Ильф и Евгений Петров уже поиздевались вдоволь над вопросом «как это вы пишете вдвоем?». Но нельзя не задать его вам, зная, сколько работ написано вами вместе с Нонной Кротовой.

- Мы вместе с 1989 года, то есть уже целую жизнь. Поэтому понимаем друг друга без слов, как в бытовом смысле, так и в художественном. Нонна – музыковед по образованию, и она понимает мои музыкальные идеи даже лучше, чем я. Мы долго мечтали о том, что будем работать вместе, и эта мечта сбылась, когда в 2010 году я попросил Нонну принять участие в создании спектакля «А зори здесь тихие». Во-первых, ей это понравилось. Во-вторых, я очень хорошо почувствовал ее стихи, а надо сказать, что я довольно требователен к стихам. Например, перечитав четыре тома произведений Федерико Гарсиа Лорки, я для романсов выбрал всего два. Мне важно, чтобы стихи зазвучали внутри меня, и когда супруга написала стихи для спектакля, они у меня зазвучали все. Когда я читаю ее стихотворения, мне кажется, что, если бы я умел их писать, то написал бы точно также.

Творческие споры у нас, конечно, возникают регулярно. Иногда Нонна приносит мне свой текст, а он у меня не совпадает с музыкальной идеей. Скажем, мешает какое-то слово. Я говорю: «Давай ка, поработай здесь». У Нонны могут быть две реакции: или «ладно», или «ты что, это же самое главное!». Во втором случае я думаю над музыкой дальше. Другой случай – когда приношу супруге свою музыку, а она просит что-то поправить, так как прекрасно понимает по каким законам «шьется» музыкальная ткань. Нам повезло, потому что ее консерваторское образование помогает ей профессионально работать с музыкальной драматургией. А уже на это знание, которое впитано в годы учебы, накладывается понимание хорошего текста, потому что Нонна много лет работает редактором. Она находит настолько красивые фразы, что ими можно любоваться отдельно от спектакля. Сочетаясь же с музыкой, они дают пищу для образов и размышлений, тянут в эмоциональность.

Самодостаточность Нонны как либреттиста и поэта сочетается с моей самодостаточностью, как музыканта. Вместе они позволяют добиваться цели. «Как же тебе повезло, что у тебя свой драматург!», – сказал мне как-то композитор, автор мюзиклов Владимир Баскин, и я не буду с ним спорить.

- Сегодня мюзиклы создаются на уже известном драматургическом материале. Даже возникает вопрос, можно ли вообще увидеть музыкальный спектакль, написанный на оригинальный сюжет.

- Это действительно актуальный вопрос. То, что таких спектаклей нет, это все-таки некоторое преувеличение. Например, в Свердловском театре музыкальной комедии вышла «Силиконовая дура». Комедию из школьной жизни создали драматург Константин Рубинский, композитор Александр Пантыкин и главный режиссер театра Кирилл Стрежнев. Или возьмем «Фому» в Новосибирском музыкальном театре. Да, он создан на уже популярном музыкальном материале Юрия Шевчука, но все равно это самостоятельное оригинальное произведение в жанре мюзикл-ревю. Так что эти процессы начинаются. Кстати, в Театре-Театре художественный руководитель Борис Мильграм для творческой лаборатории именно так и поставил задачу: нам нужны такие произведения, которые бы не были «перепевками». И там создали 10 проектов на основе полностью оригинальных сюжетов.

Мы тоже хотели бы сделать что-то оригинальное. Определенные планы есть. Но дело в том, что реализация планов зависит не только от авторов. Спектакль необходимо продать, а какой сюжет может оказаться продаваемым? Ведь, если мы назовем спектакль «Золотой ключик», то дети точно будут знать, на что они идут. А если назвать «Приключение на болоте», то не пойдет никто. Поэтому не всегда театрами востребованы оригинальные сюжеты.

В драматическом театре дело обстоит по-другому. Там в большом объеме представлена современная драматургия. Если драматический театр дожил до того, что зрителем востребованы оригинальные сюжеты, то музыкальный театр несколько консервативен в этом отношении. Но будем надеяться, что старанием современных авторов, композиторов мы дойдем до коммерческого успеха современных сюжетов.

- А что мечтаете написать для театра вы сами?

- Хочу написать работу, которая, во-первых, была бы на основе современной идеи. А во-вторых, на основе какой-то авангардной, более элитарной музыки. Очень хочется сделать что-то такое, что позволило бы применить в театральном мире знания высших музыкантских технологий, полученные в консерватории.

У меня есть опера «Записки сумасшедшего» по Гоголю, которую мы писали с Владимиром Калужским. В 2012 году она была поставлена в Новосибирской филармонии в концертном варианте с «Маркелловыми голосами». Там отчасти я и реализовал свою идею, но хотелось бы, чтобы опера пошла и в театрах. Тем более, что есть режиссеры, которые ее слушали и говорили «Вау, у нас такое никто не делает! Надо будет поставить!».

Еще хочется сделать необычный театральный проект с модернизацией сценического пространства. Возможно, в драматическом театре, но с хорошо поющими актерами.

Беседовал Валерий Лавский

Больше информации об участниках фестиваля и номинантах премии на MUSICAL UNIVERSE